Зачем дневальному чугунная повязка?

Старший прапорщик Иван Паршиков (на снимке стоит справа) убежден: если требовательность командира будет сочетаться с заботой о людях, если он будет умным педагогом и тонким психологом, заразу дедовщины удастся обуздать.

Заметки командира роты. Часть 1

Эти заметки написаны матерым и умным служакой. Его простодушные мысли тем не менее несут в себе мудрость, которую нельзя постичь на высоколобых кафедрах военных училищ или академий. Сколько научных перьев уже сломано в поисках победы над самой большой заразой армии — дедовщиной! Но никакие заумные теоретические принципы и методы, пудовые кандидатские и докторские диссертации не могут дать командирам тех универсальных рецептов, которые годятся на все случаи жизни. Это дается только практикой, выбором правильных решений при работе с людьми. А здесь воспитателю надо быть тонким педагогом и психологом. Автор этого дневника за многие годы службы выработал свои (иногда небесспорные) рецепты борьбы с дедовщиной и другими пороками армии. К нему стоит прислушаться тем, кто сегодня командует взводами и ротами.

РОКОВОЙ ВОПРОС

У нас в армии не прекращаются неуставные отношения. И постоянно поднимается вопрос: «Что делать с дедовщиной?»

В войска летят грозные приказы и директивы, инструкции и пособия по борьбе с этой заразой. Идут суды, оглашаются жесткие приговоры негодяям. А в армии все хуже и хуже с неуставняком. И снова тот же проклятый вопрос: «Как побороть дедовщину?»

Скажу так: дедовщина была всегда, даже в Советской армии. Меня в первую ночь (осень 1977 года) по прибытии из учебного центра ВДВ в боевую часть с ней «ознакомили»… Избили до потери памяти в темной комнате! А утром передали, что… ночью опять будут бить. Но не пришли, а я всю ночь не спал, ждал! Так и ломают мальчишек…

— Почему не доложил командирам? — спросите вы.

— Да вы что, это же западло жаловаться! — скажу словами того Паршикова — восемнадцатилетнего сопляка.

Но сейчас дедовщина не та. Та, советская, была как-то человечнее, что ли. Да, били, да, деды заставляли за себя работать. Но про вымогание денег, про постановку на счетчик, про отнятые личные вещи, про опускание головой в унитаз — я такого не помню.

Сейчас много говорят об ужесточении наказания казарменным хулиганам. Расскажу  случай. Служил у меня во взводе младший сержант Алексей Юкас (здесь и далее некоторые фамилии изменены. — И. П.). Будучи в наряде, сильно ударил подчиненного. Потребовалась операция солдату. Естественно, сразу же вычислили, кто ударил. Возбудили уголовное дело, срок сержанту светил очень крутой! Солдат выздоровел. Но так сложились обстоятельства, что не посадили Юкаса. Повезло! Сейчас он женат, в семье все нормально, трое детей у него, работает водителем. И вот я думаю: а если бы посадили? Как бы у него сложилась жизнь после этого?

Так что этот вопрос не прост, далеко не прост! А я всегда стою на такой позиции: нужно засучив рукава работать командирам с людьми! Работать и еще раз работать, и будет всем нам пряник! И в своей работе помнить, что перед тобой мальчишки, дети. И от этого надо плясать.

После курса молодого бойца (КМБ) молодежь вливается в строй роты. Кстати, КМБ у нас проводился в расположении роты. Нарушение? Конечно, ведь положено курс проводить отдельно. Но, как показала практика, если все под контролем, то и новобранцам легче вливаться в строй после присяги. Ведь они видят повседневную жизнь старослужащих. Я через неделю-другую спрашиваю у вновь прибывших:

— Что вы ждали в первые дни службы?

— Что ночами будут бить и издеваться деды!

Почти у всех такой ответ.

Спрашиваю:

— Как вы считаете, почему у нас в роте не бьют и не издеваются?

— Наверное, потому что ребята все хорошие! — отвечали мне.

Я кивал головой, якобы соглашаясь, но сам-то знал: «Да только вожжи отпусти, и вам такое покажут эти «хорошие» ребята, что небо в копейку превратится»…

ДНЕВАЛЬНЫЙ НА… ШУРУПАХ

Прочитал как-то на одном из сайтов рассказ о роте морской пехоты. Дневальный стоит на тумбочке в прикрученных шурупами к полу сапогах 47-го размера. Улыбаюсь и думаю: «В роте бардак, если приходится прибегать к таким мерам». К тому же на руке дневального тяжелая «повязка» из куска покрашенной чугунной трубы. Это уже издевательство. А вот забегает в канцелярию дневальный и с ходу принимает стойку перед ротным для получения «лося» (удар кулаком в скрещенные на лбу солдата руки. — И. П.).

Это уже никуда не годится — ротного нужно снимать.

А ведь сайт читают многие. Чья-то мама прочитает — и в крик:

— Не пущу сына в такую армию!

И ее можно понять.

Это уже вред армии, моей и вашей армии. Никогда, подчеркиваю — никогда, нельзя заниматься рукоприкладством. Этим сразу же ставишь себя в одно положение с мерзавцами.

Солдаты хорошие психологи, все видят, делают выводы, и отношение у них к командиру будет соответствующее. Они должны видеть своих командиров строгими и в тоже время заботливыми. Банально, но это так и есть. Как и то, что командиру нужно жить жизнью своего подразделения, не жалеть для этого своего личного времени.

О ПОЛЬЗЕ «СЕКСОТОВ»

Командир должен быть в курсе всех дел в подразделении. Но, кроме массива «открытой» информации (те же доклады сержантов), есть еще и скрытая — вот ею и нужно владеть в первую очередь. А для этого у командира роты (взвода) должны быть доверенные лица, назовем их «секретные сотрудники». Но Боже упаси, чтобы хоть одного информатора вы расшифровали. Всё! Информация кончилась. Хороший командир, никогда не назовет «секретного сотрудника» стукачом — паршивое слово, хотя из десятка «секретных» всегда попадется один гаденыш. Полезная информация пойдет, если в тебе увидят командира, который не на словах, а на деле защищает солдат и помогает им.

Но с информацией нужно уметь работать. Получил ее — обязательно проверь другим источником, не спеши, все обдумай, прикрой источник, а потом уже шашку наголо и вперед на мины. И нет безвыходных ситуаций, хочу сказать. Например, получаю информацию, что сержант Протопов забрал у молодого солдата телефон. А завтра сержант увольняется в запас. Спрашиваю у пострадавшего солдата:

— Что будем делать? Я заберу мобильник.

— Нет, не надо, ведь поймут, что это я сказал. Пусть подавится, тем более телефон-то дешевый!

— Хорошо, — говорю, — ты свое слово сказал. Раз не жалко, черт с ним.

Но ведь зло должно быть наказано! Проверяю информацию через другие источники, ведь солдат мог и наврать, чтобы, например, подставить сержанта. Тем более что сержант в принципе был неплохой. Инфа подтвердилась: забрал, подлец! Вызываю взводного:

— У Протопова нужно изъять характеристику и рекомендацию для внеконкурсного поступления в вуз. Как ты это будешь делать, думай сам. Но он должен уехать без них…

Что и было сделано. Ну как я мог дать положительную характеристику сержанту-вымогателю, рэкетиру по сути? Врать? Никогда! Пусть человеку (да и другим) навсегда будет урок.

А я вызвал пострадавшего солдата и предложил ему порвать бумаги! Чтобы он видел мое командирское справедливое решение.

Боец отказался, не стал рвать! Так документы долго и валялись у меня в сейфе. Но пусть намотают на ус те, кто собирается в университеты-институты поступать.

Вспомнился еще один случай. Взводный Геннадий Лежепеков доложил, что у рядового Кости Выскребенцева исчез бушлат. А в тот день рано утром уехал на дембель сержант его взвода Котов. Спрашиваю у Геннадия:

— Ты Котова провожал?

— Так точно, ничего чужого у него не было, проверял.

— Ну люди! Никому верить нельзя! Неужели он взял? Ладно, наша вина, выдавай Косте новый бушлат!

А сам копаю через «источники»: действительно бушлат на совести сержанта. Но поздно, батенька, пить боржоми! Но зря же говорят, что наша Земля имеет форму чемодана, через несколько дней — опять взводный:

— Иван Юрьевич, звонил Котов, вы забыли отдать ему водительские права (лишние документы солдат хранятся в сейфе).

— Звони ему. Производим обмен! Сначала бушлат, а потом права!

Так и получилось: через две недели бушлат вернулся хозяину.

* * *

Мне часто говорят «Какие бы вы доводы ни приводили, но «сексоты» — это мрази! И служить вместе с таким дерьмом рядом не хотелось бы. Нормальному человеку общаться с «секретным сотрудником» просто гадко. На зоне ладно, там все перевернуто, и это их хлеб. А армия — это святое».

На что я ответил: «А что вам дороже — «чистые руки» или души морально или физически искалеченных солдат?

ЛИЧНОЕ ДЕЛО

Иван Юрьевич ПАРШИКОВ. Старший прапорщик. Родился в 1959 году в сибирском селе Решёты. Там же окончил школу. В 1976 году поступал в Голицынское пограничное училище. Сдал экзамены, но заскучал по горячим сибирским девчатам, подал рапорт и уехал домой. С 1977 года — в Вооруженных силах. Служил на различных должностях, но с любимым личным составом не расставался никогда. Командовал 10 лет взводом, а ротой — шесть. Последняя должность — командир сводной технической роты. Календарная выслуга — 33 года. Счастлив в браке, двое детей. Они награждены медалью «Рожденному в Туркменистане». Дочь — экономист, подарила внука. Сын после кадетского корпуса поступил в артиллерийское училище и в 2010 году выпустился лейтенантом.

В.Баранец. “Комсомольская правда”.